Как вытащить из себя соревновательный элемент?
Начинаю всё для себя и как положено, иногда позднее приходит это желание обойти кого-то: больше! Лучше! Успешнее! "А как другие справляются с тем же, что делаю я?" Это так отвратительно. Для отдельных людей соревнование - это хорошая мотивация, например. Для меня - тормозная жидкость, первобытного происхождения. Которая заливает себя то самое чистое и светлое, чем должна быть настоящая мотивация. Для меня лично.
Я не помешана на этом и не начинаю бегать наперегонки с первым попавшимся человеком по любому по воду. Но даже изредка проскальзывающие мысли об этом меня настораживают. Как вытащить из себя соревновательный элемент?

---

Вандербери увлекалась девушками. Это ее навязчивое влечение кричало своей сексуальностью во все стороны и вело себя не лучше детей в коротких юбках. Оно целиком и полностью строилось на желании стать кем-то другим. Самобичевание ее, не смотря на свой существенный корень, вовсе не было феноменом самостоятельным, а всегда являлось неразрывно, вместе с многочисленными сравнениями себя с другими девушками. Восхищение этими девушками Вандербери вводила в себя насильственно, считая, что оно необходимо в достижении ее целей. Она заставляла себя восхищаться теми, кем в самых страшных ее кошмарах и как ей обычно казалось повсеместно и абсолютно восхищались в мире внешнем. Она доводила это восхищение до крайности, - в противном случае была вероятность его потерять, - коей являлась крайность сексуального влечения. Жертвы ее восхищения не становились примерами для подражания: Вандербери хотела быть ими. И слившись с одной из своих прекрасных дам воедино, в потоке страсти желала только ненароком обменяться с ней телами или хотя бы ролями.
Проблематика ее неполноценности и софистика ее страданий становились тем более нелепыми, чем дольше длилась ее дружба с Николасом. Николасу все это не мешало. Он просто жил, занимался своими делами и находил себе другие ограничения. Именно в них, как и в постоянных стремлениях зарыться с головой в одно единственное мнение, они с Вандербери были похожи, сами того не замечая. И оба до смерти боялись выйти за специально возведенные ими рамки, потерять идеи даже взамен другим, и занимались только их наращиванием. Так даже здравая мысль постепенно превращалась если не в психическое заболевание, то по крайней мере в грибок. Ну а разве можно обвинить в психическом нездоровье обычных молодых людей, таких же как все вокруг, хотя и по-своему особенных?
Николас не имел постоянной работы, но умел доставать деньги на постоянной основе и при этом никого не обижая. Вандербери ему в этом умении не завидовала, хотя ее потребности существенно отличались от потребностей Николаса, а средств на их восполнение не всегда хватало.

to be continued

---

В последнее время я замечаю, что мои представления в вопросах красоты и стиля частенько отличаются от "общепринятых". Впрочем, последние могут и вовсе не являться общепринятыми, но просто теми, с которыми я сталкиваюсь чаще всего. Может, это я сама выбрала, с чем мне сталкиваться, но оказалось, что оно мне не подходит? Так или иначе, это столкновение помогает мне найти себя.
Какие же они, мои представления?

1. Я не нахожу необходимым использование тонального крема. Всю жизнь я пользовалась им скорее для того, чтобы вся остальная косметика ложилась лучше. Но для этой цели существуют различные базы и праймеры. Ими я и собираюсь пользоваться в дальнейшем. Мне не нравится то, как тонирующие средства смотрятся на коже спустя некоторое время. Даже если есть необходимость замазать какое-то "несовершенство", потом она оборачивается лишь подчеркиванием и раздражением этого самого несовершенства. Праймер же не имеет за собой такого эффекта, и я чувствую свой макияж более легким и свежим, когда использую его.

2. Так как я предпочитаю не пользоваться тональным кремом, мне больше подходят кремовая косметика (например, кремовый хайлайтер, кремовые румяна, тени и т.д.), которую легко наносить и использовать самостоятельно. К тому же, рассыпчатые текстуры легко рушатся, ими легко посадить пятно, и т.д.

3. Контурирование лица - не для меня. Не считаю, что подгонять внешность под какие-то универсальные понятия о красоте есть хорошо. Почему люди так стремятся выглядеть одинаково? Здорово, когда у человека красивые и выразительные скулы, но зачем их рисовать на себе? Эти правила мира моды пагубно влияют на людей, заставляя их не любить свою внешность.

4. Красивое тело красиво. Этим всё сказано. Красивое тело может быть разным. Разным может быть и некрасивое. Красота человека и его тела не зависит от худобы.

5. Многие любят говорить о том, чего "много не бывает". Это могут быть помады, лаки для ногтей, предметы одежды, обувь. Для каждого - свое, конечно, но для многих нынче вообще ничего не бывает много. Не могу с этим согласиться. Много бывает. Много не нужно. Я встаю на путь осознанного потребления и выбираю иметь ровно столько, сколько нужно, без всяких "много".

to be continued

@темы: повседневное

---

"Расскажи о себе", и ты рассказываешь. В подробности вдаваться не хочется, так что рассказ о себе неизбежно превращается в рассказ о ком угодно или рассказ обо всех. Действительно ли я кто угодно или всего-навсего не хочу ассоциироваться у человека хоть с чем-нибудь? Действительно. Но и второе утверждение тоже верно. Быть кем угодно и не скрывать этого за авторами, заголовками, музыкальными жанрами, движениями, — в этом есть своя прелесть. В этом есть своя правда и неправда тоже. Ты оставляешь человека без ответа и в то же время понимаешь, что ответ с подробностями не дал бы твоему собеседнику информации больше. «Расскажи о себе» - это не те ответы, на которые стоит полагаться в знакомстве с людьми. Это «расскажи о себе то, что ты хочешь, чтобы я знал», «введи меня в заблуждение»: если человек хочет, чтобы о нем что-то знали, он расскажет, просишь ты этого или нет. Хочешь ты этого или нет.

---

Раньше я совсем не замечала тот культ еды, что живет со мной по соседству и играет немалую роль в устройстве местного быта. Так, еда здесь - это не просто средство удовлетворения голода, это показатель семейного благополучия. Поэтому есть хорошо - чрезвычайно важно в этой семье. И иногда есть хорошо - значит есть лучше, чем ты можешь себе в действительности позволить. В противном случае придется серьезно расстроиться, а расстраиваться никто не хочет. Поэтому еда - это последнее, на чем будут экономить в этой семье, и поэтому всякие питательные излишки здесь будут приобретаться вплоть до самой крайней степени обеднения ее членов.
Я не могу наверняка сказать, что это: воспитанные ли пережитыми кризисами ценности и привычки радовать себя или просто совместное хобби. Но мне грустно видеть то, как еда превращается в культ. И я ни в коем случае не считаю, что радовать себя хорошими и вкусными блюдами плохо. Но считаю, что зависеть от такого рода радости по крайней мере не хорошо. То же самое касается и других элементов материального благополучия: все они хороши до тех пор, пока не становятся сверхзначимыми. Это вывод, который я делаю для себя, ведь это не мое дело, кто от чего зависит. В конце концов и не мне учить жизни моих родителей, ведь. Не мне редактировать и тот свод правил, которым они руководствуются в устройстве семейной жизни, организации отношений межгендерных. Но и не мне перенимать эти правила и передавать другим поколениям. Больше половины из них мертвы. Следовать им в современном, сильно изменившимся обществе значит предаваться бесконечному обману. Следовать им в пределах своей квартиры - нормальное поведение жителя чужого монастыря типа меня.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

про Женю

Женя - это девушка, которая мне очень нравится. Не то чтобы мне нравились девушки. Но есть и такие, восхищающие других девушек, как пример для подражания, но. Не то чтобы я когда-либо пыталась ей подражать, мне это даже в голову не приходило, нет.
Женя - блондинка с веснушками. Это же очаровательно, - звучит в голове голос моей подруги Ксюши. Верно, - говорю я. Женя не натуральная блондинка, но это не важно, совсем. Ведь Женя - блондинка с веснушками. Женя часто ходит в деловой одежде. Часто, но не всегда. Носит чёрный цвет слоями. Выглядит опрятно и строго, даже в неформальной одежде - опрятно и строго. И в голове её всё опрятно.
Женя хорошо учится. И хорошо матерится. Хотя я давно не слышала, как она матерится. Только как ругается.
Женя любит Кровосток и Кустурицу. Женя показала нам песню про Жеку - сантехника из ЖЭКа. Женя говорит, что сантехник Жека - это она. Женя очень красивая и выглядит всегда опрятно и строго. Однажды она дала мне свой пропуск в университет. Я взяла его со словами: «Ура. Теперь я красивая». Женя сказала мне спасибо. Я никогда не пыталась ей подрожать. Мы очень разные. Я буду скучать по её присутствию, хотя мы не общаемся, совсем.
Женя приходит на экзамен идеально готовая и напевает песню из Зелёного Слоника, ожидая своей очереди.
Женя курит. У Жени красивые пальцы и ногти. Женя - это девушка, которая мне очень нравится.

запись создана: 20.01.2015 в 20:14

---

И вот Винстон заводит дневник личный не смотря на строгость режима, а кто-то берёт винстона пачку и выходит в подъезд нарезать круги, а кто-то - просто Винстон Черчиль, который, говорят, совсем не хотел им становиться. Вот кто-то выходит не на своей остановке и идёт не в свою сторону, останавливаясь где попало, и вот кто-то садится в машину ночью по городу чтобы кататься, и вот кто-то пишет стихи в ящик, устанавливает настройки приватности и обрывает связи.

---

вы ведь тоже, скорей всего, не любите больницы
больницы, клиники и поликлиники —
как общественный транспорт, но значительно больших размеров
и пейзаж за окном меняется значительно медленнее

Круглосуточный травмпункт в больнице - это место, которое не следует посещать без крайней на то необходимости. Например, если ваш возможный перелом закрытый, то не так уж вам это и нужно. Если на дворе не ночь, то можно сходить к обычному врачу. Скорую вызывать не стоит. Если у вас нет ножа в спине, не так уж вам это и нужно.
Не так уж вам и нужно смотреть на людей бездомных, пьяных, просто слабых, на то как их рвёт, как их родственники плачут, как врачи на них за это злятся, как любой человек с проблемами становится опущенцем их заслужившим, как кровь смешивается с дерьмом, которое льется у людей изо рта, как на это сверху накладывают гипс и зашивают, - не нужно на это смотреть.

---

Ведь нужно же человеку, чтобы постоянно что-то происходило. При чём происходило что-то новое, а не скомканное из того, что уже было раньше. Чтобы всплывала принципиально новая информация, появлялись новые формы, новые осмысленные названия, термины. В противном случае перестаешь чувствовать реальность, и всё происходящее как во сне становится. Это не хорошо и не плохо, это ограниченно. Ощущение, будто бы застрял в собственном прошлом, принимающем различные формы, и хорошо ещё в этом ощущении не дойти до проверки реальности на прочность прыжками с мостов и крыш многоэтажек.

---

Мне нравится, как после чтения порой легко становится разговаривать. Нравится в особенном контрасте с тем, как не складываются слова в предложения с самого-самого утра; когда говоришь о чем-то в полнейшей импровизации, кривенько, вынужденно повторяясь и делая исправления, а твой собеседник слушает и недопонимает: к чему эти повторы? Ему сложно тебя такого слушать, тебе говорить. Это заметно, но ты дополнительно подчеркнёшь, что разучился разговаривать и чувствуешь себя в связи с этим неловко. Знаю таких, помимо себя, людей. И все мы сложные, и говорить с нами сложно бывает. Это естественно.

С. поясняет: это я из-за работы вот так. Да много ведь молодых людей такую же работу работают, а проблем подобных не имеют.
Это отчуждение, - я так чувствую. Не знаю как объяснить. Сложно.

А между тем объяснение ведь - ещё одно моё любимое занятие, я бы сказала с детства, с того момента, как в интернете взрослый (или выдававший себя за взрослого) человек, похвалил меня за использование метафор в описании состояний, эмоциональных и других чувственных явлений. Мне нравилось всегда строить свои объяснения посредством ассоциаций, впечатлений, и я считала это праведным путём к пониманию между людьми. Добиваться понимания же - это не просто любопытно, это принципиально важно, ещё и чувствуешь, как новые уровни близости открываются, вот так, в процессе.
Единственное, что не все готовы воспринимать подобные объяснения. Сложно.

А я боюсь, что никогда не перестану любить преодолевать сложности вместе. Сложности перевода, сложности, понимания, выражения, сложности жизни, мать её, сложности смерти, почему нет.

---

Ведь всё хорошо, жизнь налаживается, а не разваливается на куски, я выгляжу лучше, я что-то делаю, делаю, что мне хочется и начинаю любить те элементы своей жизни, которые раньше не любила, вижу эти элементы иначе, а может это и не элементы вовсе, а вся, вся моя жизнь. Приближаются затяжные каникулы. Если я не здесь и сейчас, то я где-то в феврале и в Барнауле. Если я здесь и сейчас, то я состою из противоречий.

---

Кажется, мне будет стыдно, кажется, что мне уже почти стыдно за то, чего стыдиться не надо. Так, теперь у меня новая позиция: я этого не скрываю. Да, это так, это правда, ты можешь знать об этом тоже, если хочешь. Надеюсь, что это по крайней мере не отвращает, не пугает и не становится проблемой. Это не проблема, ты знаешь, я знаю. Да, я не до конца осознаю, мне хочется верить и я верю, но я стараюсь знать, как обстоят дела сейчас. Я хочу чувствовать, и неплохое местечко, здесь кажется можно расположиться и немного почувствовать, а потом меня выгоняют, местечко закрывается, оказывается забронированным в честь праздника души совершенно незнакомого мне человека, я беру свои чувства в охапку и ищу им другое место, временное, нужное мне до тех пор, пока гелевый шарик не сдуется, чувства не окажутся фальшивыми и я не расплачусь от осознания того, как мне не хватает здесь чего-то настоящего. Настоящего общения, настоящих связей, чего-то не такого поверхностного, копящегося тоннами, которые жалко, возможно, но несправедливо выкидывать, живые же люди. И действительно, можно устать от отсутствия чего-то, если оно идёт вкупе с излишним присутствием не того. Это обрывки коммуникации, подвешенное общение, не настоящее, и это правда, что я сама виновата. Старалась зацепиться или зацепить человека, и многих людей тем, что я могу для них сделать. Я просила использовать себя, а потом расстраивалась, что меня использовали. Я наивно полагала, что зацепить - значит только зацепку для начала, потом общение пойдёт по-другому, что быть полезным - значит сбросить якорь, всё остальное приложится. Не приложится.
И это удивительно как то, что почти не имеет веса, может копиться тоннами, сколько места может занимать то, что почти не занимает никакого места, то, чего почти нет, как оно может давить и заставлять себя чувствовать себя уставшим, вымотанным и ещё меня иногда подташнивает от этих мыслей и мне жаль, что только подташнивает, а не тошнит: так бы мне стало легче. Мне жаль, пожалуй, что я живу не одна, что я не могу провести хотя бы сутки в одиночестве, чистя свой организм от такого «общения», ни с кем не разговаривая, видя мир глазами и вталкивая меня в реальность вместо фантазий, в которых и чувства, и общение и никогда не бывает холодно, все прикосновения чувствуются остро и никогда не думаешь о том, что: ладно, он сидит рядом, я ничего не чувствую. Ладно, он идёт рядом, я не хочу разговаривать. Я, чёрт возьми, ничего не хочу тебе сказать, действительно и по-настоящему не хочу, я думала, что буду стесняться, но я этого не хочу. Я не смотрю на человека, я не смотрю на людей почти никогда, мне жаль, что это так, но я всё время забываю с этим бороться. И этот странный взгляд - не взгляд человека, который тебе симпатизирует, к сожалению, это пробный взгляд, призванный проверить меня на наличие чувств к тебе. И их нет. И мне жаль, что их нет. И я представляю, что они есть. Что они могут зародиться в процессе. Ты говоришь: процесса не будет. И я снова плачу. У меня отобрали что-то, чего у меня не было. У меня забрали мечту о том, чтобы иметь чувства к кому-то. Я только начала понимать, где и как они могли бы существовать.
Я начинаю ощущать сумасшествие, которое может настигнуть меня в старости. И я прошу: спаси меня от этого сумасшествия, спаси меня от веры в то, что так мне жить будет лучше. И я хочу, чтобы то, что я пишу, читали, но понимаю, что это не то, что хотят читать. То, что я пишу с минимальным количеством остановок, то, что я пишу в попытках очистить своё нынешнее состояние от накопившегося в нём, обрывков мыслей и ощущений, найти это обрывки, склеить, навести в них порядок и выкинуть наконец. То, что я пишу так, как я это делаю сейчас, никогда не будет тем, что кто-то хочет читать, видеть, это не красивенькое, романтичное чтиво, даже с учётом того, что романтика у всех своя - у кого-то мрачная и грустная, с желанием умереть, аптечными наркотиками, ковбоями, чувствами или стенаниями о их отсутствии, даже с учётом того, что романтика у всех своя - это не романтичное чтиво. Я не могу позволить себе вырезать недостаточно красивое из того, что пишу, иначе я просто не смогу вырезать это из себя. И идея вырезать гланды мне кажется такой замечательной, и я говорю про настоящую операцию, кажется, это здорово, кажется, это то, что мне нужно. Чистка крови, донорство, вырезать гланды?
Мой маленький бардак в комнате расползся по углам, и там много места, прямо посреди комнаты, как-будто бы его расчистили для того, что проводить там какое-то действо, выступления, танцы, ан-нет, я просто хожу кругами и думаю, что когда-нибудь я окончательно перестану это контролировать и буду разговаривать с собой совершенно этого не стесняясь. Я не буду знать, что стесняться можно, ведь всё перестанет быть таким реальным. Когда я была маленькой, я боялась стать взрослой, я хотела быть ребёнком, я боялась стать взрослой, боялась знать, что когда-нибудь всё будет совсем не так, что что-то может быть совсем не так, как сейчас, и многие дети боялись, и боялись постареть, и многие мои ровесники ныне боятся постареть. А я думаю: возможно, я стану счастливой. Не будет разницы между моими внутренними фантазиями и реальным миром, не на что будет оглянуться, реального мира не будет, он с фантазиями сольётся в одно единственное сумасшествие, и это будет чертовски здорово. Вы боитесь старости, а я так отчётливо вижу себя в этой старости, есть только огромный непонятный мне пробел между мной сейчас и мной в старости, и я надеюсь, что в этот пробел ты придёшь и спасёшь меня от нее. Пожалуйста.
Я не договорила. Я хочу быть честной, но я не хочу быть агрессивно честной, как будто бы это единственный способ. Впихивать людям эту честность ножами под ребро и тыкать честностью им в лицо. Нет, я хочу быть честной - просто не врать, и не укрывать правду намеренно.
И вот она такая: я расстроена, мне страшно и мне стыдно, ведь у меня нет повода думать, что ты способен на что-то плохое. Нет повода не доверять и бояться, а я продолжаю бояться. Мне стыдно думать, что ты возможно врёшь мне, мне стыдно думать, что ты не до конца честен. И даже перестав, выходит что-то, как ты говоришь, абстрактное: не думать, что ты врёшь, и верить тебе - это совершенно разные вещи. Я просто не понимаю. Я не понимаю, почему ты со мной общаешься и я не понимаю, как ты со мной общаешься. Ты просто отвечаешь на то, что есть? Это общение «почему бы и нет», пока тебе это не сложно? Тебя хоть что-то интересует, тебе хоть что-то нужно, и если да, нужны ли тебе люди? Другие, помимо тех, что у тебя есть сейчас, твоих друзей, старых знакомых и твоей девушки. И если общение с тобой - это не моя история, то я хочу прочувствовать, что это не моя история, потому что моё сознание постоянно убеждает меня в обратном и говорит «хочется верить», я говорю другим людям «надеюсь», я говорю другим людям «посмотрим», но это недоговорки. Мне не хочется верить, я даже слишком сильно верю, и если это не моя история, я хочу прочувствовать и перестать. Но знай, как только это случится, ты будешь первым человеком, которому я захочу об этом рассказать, потому что мне интересно, насколько хорошо ты можешь такое понять. Потом я расскажу об этом кому-то другому, возможно расскажу об этом всем, в двух словах скажу, что от чего-то устала, но я не скажу никому всего, и это плохо, потому что недоговаривать не помогает. Нужно выжать из себя всё, и да, алкогольное опьянение помогает не молчать, но ещё есть дневник, в который я тоже могу высказать всё, нужно только постараться. И тогда можно обойтись без людей, взять из получившегося текста два слова без контекста на случай, если спросят.
И да, в этом тексте много обращений, и даже если ты уверен, что это обращение к тебе, я скажу: возможно. Но будь так же уверен, что другое обращение не к тебе. Наверное.

---

Думаю, что пора провести свой фрирайтинг, почиститься, освободить голову от всякого и хотя я не чувствую себя таким уж вдохновленным на разговоры человеком, и хотя мне кажется, что нечего (именно сказать, внутри-то пусто быть не может, ведь да?), в то же время вполне чётко ощущаю: стоит только найть кнопочку, и оно польётся. Само. А так у меня 10 минут на то, чтобы посмотреть по сторонам и как-то окружающими меня предметами позаполнять паузы, отец на диване вещает про четырехдневный рабочий день, а я уже чувствую, как что-то в голове уже начинает работать и сказать уже есть что. Сказать о том, как людям, походу, скучно. А мне? Мне скучно? Я не знаю. Я многих вещей о себе не знаю, не могу понять. Но верю, что это временно и разобраться получится, подняться на новую ступеньку, так сказать. Я бы не давала каждому человеку читать свои фрирайтинг, ведь не все поймут. Тут нет претензий на глубокую мысль, это просто полезно, а стороннему человеку вряд ли будет интересно, а может даже оттолкнёт . С другой стороны и прятать его смысла нет, ничего конфиденциального, да и не нужно бояться отталкивать. Это случается. Забавно, вот, что: могу печатать текст, не смотря на клавиатуру. Вроде, легко. Но если букавок нет - стёрты или на другом языке, то становится это делать сложнее. Человечность. Не знаю своего отношения к некоторым вещам, не могу понять, как жить мне хочется больше тоже. Отношения к некоторым вещам, да. Контроверсальным. Страшно.

---

Когда бережёшь свои новости специально для того, чтобы конкретный человек услышал их первым, придумываешь себе разные важности или не придумываешь - уже не разберёшься. Но так или иначе происходит потом что-то чуть более настоящее, и эта твоя важность отбрасывается на второй план осознанием, бьёт по голове чем-то действительно важным, другим, не таким, сравнением. Оглядываешься на свои сбережения и спрашиваешь себя: почему? И всё потому, что не хватает. Хочется, чтобы важно было, и проецируешь это «важно» на то, что есть. И хочется чтобы был кто-то, и проецируешь этого «кого-то» на того, кто есть. Ведёшь себя с ним так же, как вёл бы себя с «кое-кем». И так нюансов много, за всем не уследишь. Быть честным с собой бывает не так-то легко, верно? Но если стараешься это делать - жить становится легче. Не мучаешься. Я делаю это потому, что мне не хватает. И мне нравится, вообще-то. Пусть так. Это общение. Не выдумывать романтику на пустом месте, нет. Не фантазировать. Просто делать то, что хочется с тем, что есть. Не нарушая допустимых границ, конечно.

---

Этот дневник - моё здоровье.

---

Сложно столкнуться с неожиданной ситуацией, когда ничего не ждёшь. Вот и фильмы меня редко удивляют, ведь находясь за просмотром мне куда больше нравится воспринимать их такими как есть, без надумываний и ожиданий. Кино меня впечатляет и сильно, впечатлений масса, без этого никак, но вот удивляет уже крайне редко. Удивление - это другое. Мне моё отношение очень нравится, благодаря ему я могу получать полезное удовольствие от всего просмотренного и увиденного, я не испытываю разочарований и не плююсь после сеансов — у меня хорошее настроение, или скорее самочувствие.
В последнее время я стала реже смотреть трейлеры к фильмам, а по возможности и описания к ним не читаю - тогда, когда человек даёт совет к просмотру. Углубляюсь, желаю избавиться от каких бы то ни было предрассудков. Так жить куда интересней, не то что кино смотреть.

Поразила меня игра Кира Найтли в фильме «Опасный метод», и я не устану говорить о том, как реалистично ей удалось изобразить больного человека. Не знаю, страшно реалистично или реалистично страшно, но где-то в этой джакстопозиции (словарь даёт мне термин «соположение», но меня он не вполне устраивает) есть правда, и целиком. Сталкиваться с такими реалиями страшно, тебя целиком проглатывают события пусть и биографичного, но игрового кино, так что ни кусочка сознания не остаётся снаружи для того, чтобы подумать "это фильм, это фильм, так бывает". Поразительно. Ты вскоре оклемаешься, но потом снова исчезнешь в просмотре, забудешь и престанешь думать. А потом я. Пишу этот текст и пытаюсь донести как это здорово - не быть.

Поразила игра и не только она, я всё же за целостность стою и буду стоять, а из контекста своего вырывать не люблю и считаю некоей формой вандализма.
Поразила целостность и то, как фильмы в своём подавляющем большинстве вступают во взаимодействе с сознанием, как одни и те же люди становятся разными и всё же это не удивление, это какое-то другое впечатление, стоящее и важное, толкающее к новым осознаниям.

Конец.

---

обращение к незнакомому человеку придуманное только и может быть, наверное

Ты этим людям человеком приходишься, а они для тебя массой, народом, армией, источником самолюбия, темой для короткого сочинения. Давай начистоту: неискренне вышло, без души. И сказанное выше совсем не похоже на правду. Из всего окружающего можно сделать выводы и пополнить список своих особенностей, список тонкостей, отличающих тебя от других людей, возможно. Но сводить всё к тонкостям, чертам и границам - в этом ли личность? Ты кто такой, чтобы иметь такие границы? Ты что, дом? А блокнотах, соответственно, чертеж уже построенного, который постоянно пополняется новыми границами, а старые убирать грешно. Твоё сознание - это обособленная территория? Ты кто такой?
Каждая запись, каждая строчка в твоём безумно личном дневнике, каждое слово как будто бы пропитано стремлением ответить на этот последний вопрос. В каждом предложении ты как будто бы споришь с социумом. Кто сделает такие выводы качественные и важные, если не ты. Кто ответит. Кто скажет, что не всё с тобой понятно.
Анализ - это важно, и самоанализ соответственно. Но зациклившись на самоопределении можно определиться в ноль и умереть, забыв о том, что ты - это и есть человечность и жизнь, которым нет конца и края, границ и чертежей.

---

Последняя поездка в Барнаул, заметки:

Как много хорошего могло бы написаться в дороге, но не имея такой возможности, пишу после и как есть. И если вам желание записать насущное хоть немного знакомо, никогда не жалейте в своей сумке места для тетради или блокнота с ручкой. Я, можно сказать, пожалела, решив, что не так уж оно и нужно, писать все сразу. А поток сознания, хоть в письменной, хоть в устной форме, - ощущение прекрасное и неповторимое. Писать можно и до и после и во время, одно другому не мешает. А как можно отложить на потом поток?
Нельзя.

---

Как хорошо всё-таки и небезнадёжно то, что у меня всегда есть я.